«Мы обнаружили вашу дочь,» Вейдер вновь вспомнил донесение офицера. Энакин будет помнить тот день всю свою жизнь. Эти простые слова отдавались эхом в его памяти, наполняя его сердце первыми лучами надежды, с того момента, как он узнал, что его ангелочек ждет ребенка. Но как быстро все было разрушено. Вейдер не желал думать об этом даже теперь. Воспоминания о смерти Падме были все еще свежи в его разуме, равно как и вера в то, что их ребенок был потерян. Даже сейчас он помнил смех жены, как она подразнивала его за предположение, что у них будет дочь, она была полностью уверена, что будет мальчик.

«Это материнская интуиция,» ласково подразнивала она.

Он лишь улыбнулся и позволил своим пальцам свободно танцевать по ее раздувшемуся животику, наслаждаясь крохотной жизнью, что росла в ней. Он всегда хотел иметь детей, и то, что это, наконец, могло стать реальностью, казалось, было слишком хорошо что бы быть правдой. И это было так, до того судьбоносного дня, когда до него дошел слух, что служба безопасности Набу пытается скрыть факт беременности бывшей королевы. Находясь в глубокой печали из-за потери семьи, Вейдер сначала не хотел слышать никаких новостей и убил двух своих офицеров, за попытку доложить. Только когда третий посланник сказал, что они нашли его дочь, Энакин сумел сдержаться и не убить человека на расстоянии.

Даже после услышанных новостей, Лорда Ситха наполняли сомнения, и он не хотел верить в сказанное. Но, к великой его радости, несмотря на множество трудностей, опасностей, и смертей, Вейдер наконец-то нашел то что искал. Несмотря на все страхи, и ожидание худшего, факты доказывали, что он действительно был отцом. Хотя детали ее передачи на Альдераан все еще были покрыты завесой тайны, Энакин знал, что его старый наставник имеет к этому отношение. Даже сейчас мысли об учителе заставляли его кровь вскипать.

Он знал, что гнев сейчас мало чем может помочь, но старые раны вновь немилосердно болели. Энакин сфокусировал свое внимание на поиски лучшего наемного убийцу, которого только мог заполучить в свои руки. Смешанные данные очень надоедали, но в конечном счете подходящий все же был найден, и лишь он точно мог привезти его принцессу, так как его господин запретил публичные попытки вернуть ее. Сидиус к родству Вейдера и Леи относился скептически, и считал, что у них есть более важные дела чем возня с ребенком и его воспитание. Они могут схватить ее когда она станет старше, и самостоятельнее, а сейчас это неприемлемо, таков был ответ старшего Ситха. Взбешенный непониманием Мастера, Энакин как всегда взял все в свои руки и теперь ожидал результатов.

Мало, кто находит выход... Некоторые не видят его, даже если найдут... А многие даже не ищут...

После того как объявления и интервью иссякли, Дарме начала подумывать что ей больше нечего здесь делать, и почти решилась вернуться на фабрики Уриаша, где она провела большую часть своего детства, производя тканей для богачей. К счастью королева Альдераана сообщила, что хочет с ней встретиться, и вскоре она уже была на пути к планете.

В скорее выяснилось, что ее обязанности, слава Силе, никак не связаны с политической ареной. На самом же деле ее наняли для заботы о ребенке королевы, как оказалось, девочку звали Лея. Хотя знания Дарме о детях были минимальны, она полюбила девочку и, к тому же, всегда тайно мечтала о собственных детях, так что все давалось ей легко.

Недели превращались в месяцы, смотрительница Принцессы Леи знакомилась с другими служанками и слугами дворца. Многие из них много сплетничали, и Дарме редко обращала на них внимания, хотя кое-что ей все же удалось подслушать. Она узнала, что многие годы королева не могла иметь детей, так же она узнала о джедаях и войне, о восстании против Империи, и, что Принц Бейл любит королеву на много больше чем она его. Большая часть слухов была отправлена в дальние уголки разума, так как ее слишком угнетала гибель госпожи, и чувство вины, ведь ее не было рядом, что бы отдать жизнь за нее.

К тому времени как принцессу впервые представили общественности Альдераана, ходили слухи о наемниках, желавших похитить ее, и количество охраны в крыле принцессы было увеличено в три раза. Дарме приказали ночевать в спальне принцессы, а не в собственной комнате, но никаких указаний, помимо строгого приказа королевы она не получила. Лея вскоре стала жизнью Дарме. Ей казалось, что принцесса это реинкарнация ее дорогой госпожи. Не было сомнений в том, что они похожи : сложение, темные волосы и глаза… к тому же, какая-то часть ее теперь желала чтобы Лея была ее дочерью.

Будучи лишь месяц от роду, Лея много плакала, и Дарме приходилось туго, ведь почти все время занимало придумывание способов ее успокоить, и вернуть в страну грез. ей будто снились лишь кошмары. Знай Дарме, что ребенок чувствителен к Силе, она бы поняла, какой эффект оказывает на малышку атмосфера дома, как весь этот стресс, печальные мысли делают ее несчастной. Казалось, она спокойна лишь когда Дарме поет ей, в ее спальне, и они изолированы от всего мира, это занимало большую часть времени Дарме.

Вечером того же дня, как принцессу представили народу, в столице был обнаружен наемник. Хотя это была лишь диверсия. Настоящий охотник за головами внедрился во дворец, под видом дипломата, днем ранее. Теперь, находясь во дворце, он пробрался мимо охраны и систем безопасности, и, словно тень, брел по секретному коридору, ведущему в спальню принцессы.

Лея мирно спала в своей кроватке, а Дарме дремала рядом на диване. Но вдруг она проснулась, почувствовав плохие намерения, и громко заплакала.

Дарме вскочила на ноги, схватила свой меч и атаковала нарушителя.

Охотник выстрелил в меч, из-за чего Дарме выронила его.

«Не смей…» запротестовала Дарме, преграждая охотнику путь.

«Прочь с дороги.» прошипел охотник, оттолкнув ее.

«Нет!»Дарме пыталась бороться с ним.

Он пнул и толкнул ее, удар его ботинка попал как раз в солнечное сплетение, и сделал больше, чем просто выбил из легких весь воздух. Казалос, что у нее что-то сломано.

«Почему ты делаешь это?» прохрипела она, стараясь подняться на ноги, и дотянуться до клинка.

«Вейдер заплатил кучу денег, за возвращение его ребенка» отозвался он, хватая ребенка.

Его ребенка? Несмотря на боль, Дарме не могла перестать повторять правду о том, что королева действительно не могла иметь детей. Неужели она могла опуститься до кражи ребенка? «Тебе не уйти без моей помощи.»сказала Дарме, пока он не покинул комнату.

«О чем ты?»

Из коридоров эхом доносились приближающиеся к спальне шаги.

«Они идут.»

«Почему я должен верить тебе.»

«Я отправлюсь туда, куда ребенок. Плевать куда, но я иду с тобой.»

«Леди Дарме?! Все в порядке?»

Шаги доносились из секретного коридора, который охотник использовал накануне, для проникновения в спальню принцессы. Он испуганно оглядывался по сторонам, пока Лея продолжала плакать.

«Ты не можешь заботиться о ней без меня»настаивала Дарме, «Во всяком случае, пока не доберешься до этого Вейдера, так?»

Наконец охотник сдался«Отлично. Мне все плевать.»

Дарме показала ему другой секретный путь из комнаты, и, борясь с болью, побежала к его кораблю, на высшей скорости, на которую только могла способна. Она знала, что должна убедиться в том, что Лея в безопасности. Это было единственное, что поддерживало жизнь в крошечной части, что осталась от ее души.

Когда охотник поднял корабль в воздух, он отдал ребенка Дарме, которая будто впала в оцепенение с младенцем на руках, не замечая что какое-то время истекает кровью.

Мало, кто находит выход... Некоторые не видят его, даже если найдут... А многие даже не ищут...

На пути к ангару, куда уже прибыл охотник за головами, Вейдер больше всего желал знать, где была его дочь все это время, и все ли с ней в порядке

Охотник жестом пригласил его проследовать на корабль.
Энакин бросился за ним, надеясь, наконец, увидеть Лею. Но он никак не ожидал увидеть озера крови у своих ног, которое собиралось из множества кровавых ручейков, ведущих к тяжело раненой молодой женщине, державшей на руках ребенка, плотно завернутого в одеяльце. Его глаза расширились от ужаса, ведь он решил, что кровь ребенка, так как одеяльце промокло, и из голубого превратилось в кроваво-красное.

Паника заполнила мысли, инстинкты взяли верх, он схватил человека за горло, и сломал шею, в приступе ярости и горя. Прежде чем его разум получил шанс понять, что Лея жива, безжизненное тело охотника за головами упало на металлический пол корабля. И лишь после этого он услышал пронзительный крик Леи, проснувшейся далеко от дома, в холодном и темном месте.

Если бы паника покинула его разум раньше, в скором времени она превратилась бы в восторг, а позднее в ужас. Он ничего не знал о детях, и не имел ни малейшего представления о том, как прекратить плач, и залечить раны.

Один из офицеров немедленно связался с медиком, и вскоре проинформировал Лорда о том, что наделал последний.

Все еще ошеломленный поворотом событий, и тем фактом, что возможно его дочь умирает, Вейдер лишь слабо кивнул в ответ.

Вскоре прибыли медики, и Лорд Ситх узнал, что кровь принадлежала женщине, а не его дочери. Он бы вновь вздохнул с облегчением, если бы маска позволила это. По настоянию врачей, Вейдер отправил изящную женщину в медотсек, вместе с дочерью. Быстро следуя за ними, Энакин пытался вернуть в свои мысли ясность, и перебороть-таки нахлынувшие эмоции. Ему было все равно, что случилось со служанкой, за исключением фактов, представлявших для него важность. На самом же деле, она будет единственным связующим звеном и наставником, во всем, что относится к Лее. Касательно его дочери, все было совсем иначе, вскоре он начал сводить с ума вопросами о ее состоянии главного врача. К его облегчению и радости, с Леей все было в порядке. Когда он увидел спящую в одной из палат дочь, он не мог не перевести взгляд на другую, в которой хирурги и мед дройды лихорадочно трудились над раненой женщиной.

Врачи оценили ее состояние, и обнаружили, что она на втором месяце беременности. Но из-за удара она потеряла ребенка. Вскоре они прекратили кровотечение, и заживили перелом, который стал хуже из-за того, что она бежала к кораблю охотника.
___________________________________________________________________________

Мало, кто находит выход... Некоторые не видят его, даже если найдут... А многие даже не ищут...

Мед дройд сообщил, что ребенок отдыхал в соседней комнате, и здоровье его было отличным.

Облегченно вздохнув, Дарме закрыла глаза, благодаря богов за то, что принцесса была рядом и в порядке. Охотник их не тронул. Как бы там ни было, дройд подлетел к ней, и рассказал о ее состоянии. Дарме не верила своим ушам. «Почему ты так говоришь?» выдохнула она, считая что машина лжет.

Не интересуясь человеческими эмоциями, дройд повторил показания еще раз, что привело Дарме в ужас. Два месяца… Она так много раз не использовала ни какую защиту несколько лет, и не беременела. Она знала, что это случилось после смерти госпожи, когда она была в печали, и пыталась найти хоть что-то. Что поддержит в ней жизнь. Она не знала кто отец, это ее и не волновало. Но ребенок, ее ребенок, ее собственный ребенок…

Тупая боль в срощенных костях была ничем, в сравнении с болью, которую она чувствовала потеряв ту кроху, о которой никогда и не знала. Отстранившись от дневных событий, Дарме не слышала болтовни дройда о надобности отдыха, и восстановления. она смотрела через стекло, за которым могла видеть спящую в соседней комнате Лею, и она уступила горю. Лея могла иметь друга по играм, она думала. Лея могла быть суррогатной старшей сестрой.
___________________________________________________________________________

Мало, кто находит выход... Некоторые не видят его, даже если найдут... А многие даже не ищут...

«Есть еще кое-что, о чем вы должны знать, сер» сказал мед дройд, своим обычным, спокойным тоном.

Вейдер нахмурился «Только если это касается Леи..»

«Нет, сер, это о ребенке госпожи, и ее беременности» продолжил дройд.

Энакин безучастно покосился на дройда.

«Мы сделали все, что было в наших силах, но не смогли спасти ребенка.»

Вейдер изумленно приподнял брови, «А мне это зачем знать?»

«Это стандартная медицинская процедура»отозвался дройд.

Энакин округлил глаза «Это конечно мило. Только то, что я отец Леи, еще не значит что я так же отец и ее ребенка. Это не моя проблема. Я ее даже не знаю.» раздраженно сказал он, до того как подумал о собственной ситуации, и о возможном отце, который только что потерял ребенка. Чуть позже, он сфокусировал свое внимание на дройде, и отдал приказ «Не говорите об этом отцу, кем бы он ни был. Думаю, это ему лучше услышать от нее.»

Дройд ошарашено уставился на Вейдера, прежде чем продолжить своим обычным тоном. «Беременность была прервана на ранней стадии. Мать даже не подозревала об этом. Отец, я полагаю, не предупрежден.»

«Тогда хорошо, что он об этом не знает. Если у этой женщины есть хоть какие-то чувства, она ему ничего не скажет.» Энакин на секунду испытал один из тех редких моментов жалости, к тому таинственному отцу, и потере, которую он испытал на собственном опыте. Как бы там ни было, из пучины воспоминаний Лорда вывела возможность войти в комнату, где находилась его дочь, надежда вернуться в настоящее и позабыть болезненное прошлое.
__________________________________________________________________________

Мало, кто находит выход... Некоторые не видят его, даже если найдут... А многие даже не ищут...

Слезы вновь хлынули из ее глаз, когда она взяла на руки Лею, но это были слезы радости, от того, что они вместе несмотря ни на что. Все еще немного слабая от потери крови и боли, возвращавшейся по мере того, как лекарства прекращали свое действие, она была счастлива, держа на руках эту кроху.

Ротик Леи чуть приоткрывался, и Дарме могла слышать ее дыхание. Казалось, что малышка может вернуть ей цель в жизни. «Мне жаль, что у тебя не будет друга для игр» прошептала она.

Подходя к мед отсеку, Лорд Ситх заметил, что его переполняет волнение. Так отчаянно он хотел увидеть свою дочь, взять ее на руки, сделать так, что бы ей было хорошо, любым способом. Но, как только Лорд дошел до комнаты, в которой находилась Лея, он обнаружил, что кто-то уже выполнил задание по ухаживанию за ней.

В тиши наблюдал он, как изящная женщина держит на руках юную принцессу, будто она ее мать, а не сенатор, которая умерла у него на руках. От нахлынувших воспоминаний на глазах навернулись слезы, он был рад маске, которая скрывала эмоции, которых он не желал. Сморгнув слезы, Энакин еще немного понаблюдал, а потом тихо вошел в комнату.

Ощущение приближающейся тьмы потревожило Лею, и беспокойно поворчав, она проснулась.

Дарме подняла взгляд от младенца на руках, и прикрыла ее. Она не знала, кто скрывался под маской, и что он там делал. Она не думала, что он мог быть доктором, скорее всего еще дин охотник за головами, и это взбесило ее сильнее чем напугало, особенно учитывая знание факта, что именно из-за этого охотника ей сделали аборт.

Лея прилагала огромные усилия, что бы убраться подальше от пугающего человека, но, когда они оказались тщетными, она громко заплакала, пытаясь сказать маме, что им нужно бежать.

Энакин окинул женщину любопытным взглядом. Он был рад, что она не показывала ни намека на страх перед ним. В то время как многие поежатся от одного его вида, эту хрупкую и истощенную особу было трудно напугать. Фактически, казалось, что она явно раздражена его присутствием. Это восхищало, и в тоже время лишало сил, по непонятным ему самому причинам. Она как будто бы знала что-то об Энакине, но держала все это при себе. И именно поэтому, крошечный комочек жизни сейчас плакал, показывая свое недовольство, на руках Дарме.

«Все хорошо. Я не дам им причинить тебе вред,» прошептала Дарме Лее, когда человек посмотрел на нее. Понимая, что она не в том положении, что бы причинить вред кому-либо, и защитить их, Дарме стояла на своем «Что это за планета? Кто вы?»

На простые вопросы женщины, Вейдер скрестил руки, и удивленно понял брови под маской, « Если ты не знаешь ко я, то ты глупее, чем я думал,» спокойно высказался он, чувствуя легкую обида из-за того, что его не узнали. В тоже время, было чувство облегчения, ибо возможно страха не было потому что она просто не знала кто он.
Из-за этого высокого человека, по ее мнению бывшего еще одним охотником, и назвавшего ее глупой, ярость Дарме лишь возросла. Да как он посмел назвать ее глупой! Но прежде чем она успела заявить, что он пугает Лею, человек открыл свою личность.

«Я известен как Дарт Вейдер, а малышка у тебя на руках моя дочь.»

«Ой,» отозвалась Дарме, только теперь голос подвел ее.

Тем не менее, у Леи не было проблем с криками, и она продолжала протестовать, желая, чтобы зло ушло.

«Прекрасно, если вы Вейдер, вперед, снимите эту дурацкую маску, и поприветствуйте дочь. Этой штукой вы напугали ее до полусмерти.»

Между плачем дочери, и резким ответом Дарме, Лорд Ситх почувствовал, что теряет терпение. «Думаешь, я не снял бы ее, если бы мог?» прорычал он, до того, как отвел взгляд, в действительности, он изнывал от желания увидеть дочь собственными газами. «Говорят, Лея в порядке, и может покинуть медотсек. А ты, как мне сказали, нет. Если мне нужно отдельно представиться дочери, ты так же пойдешь со мной, в мои покои, или кто другой, кто умеет обращаться с ребенком, присоединится ко мне,» прорычал Вейдер, так как не хотел показать, что боялся даже взять Лею на руки, не говоря уже о том, чтобы отнести ее в свое жилище.

«Я ее не оставлю,» выдохнула Дарме. Ее не волновало собственное здоровье и безопасность, пока она была с Леей. С расстроенным ребенком на руках, и без ени сомнений, она шагнула к нему, поглаживая Лею по спине.

Мало, кто находит выход... Некоторые не видят его, даже если найдут... А многие даже не ищут...

Когда они вошли к нему, Энакин осознал еще одну сложность. Служанке нужно место для отдыха, было свободно несколько гостевых комнат, в которых обычно размещались высокопоставленными особами, которых он обязан был терпеть до приказа мастера. Но они находились довольно далеко от детской, и если она понадобится Лее, то это будет проблемой. Тем не менее, он не говорил со служанкой об этом, пока они не дошли до детской. « Ты - опекун и защитник Леи, верно?» это было скорее утверждением, нежели вопросом.

Пока они шли по коридору, боль Дарме полностью вернулась, но она никак этого не показала этого, и продолжила идти за Вейдером. Сначала они вошли в его покои, потом в детскую, и Вейдер заговорил с ней. Дарме слегка поморщилась от прекращения движения, но кивнула, в ответ на его риторический вопрос.

«Я сейчас же распоряжусь о приготовлении для тебя комнаты, так как моей дочери может понадобиться твое присутствие в любое время, а гостевое крыло находится слишком далеко. До той поры ты будешь жить в одной из боковых комнат, переделанных в жилое помещение,» Энакин закончил прохладным но вежливым тоном.

Жилые помещения означали, что это продлиться больше нескольких дней. Она была этим очень довольна, и ее окутало облегчение. Она не положит Лею в колыбель, пока она не успокоится. И как бы сильно ее тело не нуждалось в отдыхе, она даже не присядет без позволения. Она не хотела допустить ни малейшей ошибки, которая могла бы стоить ей этого места. Состояние бедняжки Леи не улучшалось, и Дарме поцеловала ее щечки, казалось, это помогло, так как теперь это были скорее всхлипывания, нежели пронзающие воздух крики.

Вейдер настолько погрузился в свои мысли, что не заметил боли женщины, до того как заговорил с ней, перекрикивая плачь Леи. Ее облегчение было так же очевидно, и не было упущено, так как он понял, что причина этого- возможность быть рядом с маленькой принцессой. От этой мысли его губы растянулись в подобии улыбки. Он не смог бы найти лучшей няни. Но потом боль вновь напомнила о себе, он решил, что ей лучше отдохнуть, боль от ран не способствовала хорошему выполнению обязанностей. «Тебе нужно отдохнуть. Если хочешь прилечь, в соседней комнате есть диван. Чуть позже я пришлю к тебе мед дройда,»сказал он, прежде чем начал снимать внешний слой своего шлема. Только сейчас он вспомнил, что не знал даже ее имени.

Казалось, Вейдер заботится о Лее больше, чем ее приемная мать, Королева Брея. Принц Бейл был более внимателен, но королева много отправляла его с планеты, чаще всего на Корускант, по политическим делам, так что Дарме одна заботилась о Лее, но теперь похоже ей придется делить это место. Дарме наблюдала, как отец снимает доспехи, и обнаружила, что он моложе, чем она думала. «Мне оставить ее с вами, милорд?» спросила она, не зная, что он второй-По-власти человек в империи, или Ситх.

Энакин застыл от предложения Дарме, и почувствовал, как сердце подпрыгнуло к самому горлу. Он так долго медлил с тем, что бы взять Лею на руки, он ничего не знал о подобных вещах, и боялся сделать что-то не так.

Когда их глаза встретились, Дарме поймала на себе его взгляд, и увидела что-то знакомое в его голубых глазах, что-то, что она никак не могла уловить. Она видела его и раньше, она была уверена в этом. Такие глаза трудно забыть.

Ее глаза были в точности как у нее, и в то же время иные. В них был огонь, которого никогда не было у Падме, и резкость, указывающая на то, что она повидала больше чем многие за свою короткую жизнь. Это странным образом интриговало, и в то же время сбивало с толку, вскоре Энакин отвел глаза, и немного потряс головой. «Я…Я думаю, лучше будет, если ты положишь Лею в ее кроватку,» приказал он тихо, не желая объяснять недостаток опыта обращения с детьми, и то, что он пока не был уверен в обращении с новыми конечностями.

Дарме выполнила приказ нового господина, убеждая кроху, что она скоро вернется, а то было время отдыха. Хоть Лея и протестовала, Дарме знала, что она скоро заснет, и что ее можно оставить под опекой отца. Она замедлила шаг, не показывая боли, когда она проходила главные залы покоев Вейдера, чтобы прилечь на ближайший диван. Прикрыв глаза, она больше не могла игнорировать боль, равно как и игнорировать потерю ребенка. Не держа Лею на руках, сложно было найти утешения в том, что Лея жива и здорова. Она все еще слышала плач Леи, но знала, что папочка там, и позаботится о ней.

Вейдер тихо наблюдал, и замети борьбу женщины, но не стал вмешиваться, так как ничего не знал о том, что касалось заботы о детях. Как только Дарме легла, Лорд отправился за мед дройдом. Не смотря на то, что он не считал нужным понять положение Дарме, ее физическая боль была ощутима через Силу.

Мед дройд вскоре прибыл, и Энакин приказал ему позаботиться о Дарме, прежде чем пошел в детскую.

Дарме не горела желанием быть вновь обследованной, но была не в том положении, что бы отказываться. Она оборвала несколько попыток заявить, что она покинула медотсек слишком рано. Без особой помощи в облегчении боли, дройд начал лечение. Она изо всех сил старалась сдержать крик, вцепившись в подушку, что бы сдержать себя, и в конце концов потеряла сознание.

Плач ребенка усилился, когда он вошел, и Энакин почувствовал стыд из-за этого. Страх шел от нее волнами, что стыдило Лорда сильнее, он не знал как поступить. «Все хорошо, Лея. Ты в безопасности. Ты дома,» шептал он, приближаясь к кроватке. Только сняв перчатки, он позволил себе положить руки на ободок ее кровати. Он не пытался дотронуться до дочери, не сейчас.

Было что-то такое чистое, невинное и хрупкое в ней, что заставило Вейдера почувствовать себя низким и еще более подлым. Но она была его ребенком, он был в этом уверен, и мысль о том, что это правда наполнила его счастьем, сильнее которого он никогда не испытывал.

Мало, кто находит выход... Некоторые не видят его, даже если найдут... А многие даже не ищут...

фух...это конец

Мало, кто находит выход... Некоторые не видят его, даже если найдут... А многие даже не ищут...

9.9 10.0 10.0 99.0